— Илайя — это Илайя. Хрен с ними, со всеми остальными, но ребёнка я тут не оставлю.

— Ребёнок? Тут?!

— Хватит болтать! Запускай свою Сёрчерскую программу и проложи нам маршрут к ней. Мы забираем Илайю — и уходим, если всё правда так, как ты говоришь. Час, два, год, десять лет, встретим Зло, не встретим Зла — мне насрать, и тебе, кстати, тоже. С каких это пор ты боишься всякого большого и сильного говна, Оли?

Оли криво улыбнулась:

— Это говно уничтожит навсегда. Полностью…

— Илайя, — сказала Сиби. — Быстрее.

Оли нехотя прикрыла глаза, поджала губы. Сиби изучала её взглядом, пытаясь найти хоть что-то, что навело бы её на подозрения, оттолкнуло. Не находила. Оли была такой же, как всегда. Это была она!

— Прости. — Оли открыла глаза. — Её нет.

Сиби сама не заметила, как её рука схватила Оли за горло.

— Что ты сказала?

— Её здесь нет, — сдавленным голосом произнесла Оли.

— Её убили?!

— Нет! Её просто здесь нет. Она покинула Лабиринт.

31. Детский сад

Крейз стоял в начале туннеля и махал рукой. Илайя бросилась к нему, вытянув вперёд руки, как даже в далёком детстве не бежала навстречу маме и папе.

— Что. Ты. Тут. Делаешь? — крикнул Крейз.

Илайя, будто на стену натолкнувшись на его грозный тон, принялась тормозить подошвами, замахала руками и, потеряв равновесие, упала на спину. Крейз приблизился к ней быстрыми злыми шагами и протянул руку. Илайя робко её коснулась и тут же взвизгнула: её рывком поставили на ноги.

— Крейз, это ты!

— Я. Скажи, я — что, велел тебе идти за мной?

Глаза Крейза горели почти не сдерживаемой яростью. Илайя с усилием проглотила улыбку, которой, похоже, не было места.

— Ты здесь одна? — Руки Крейза сжали её плечи. Больно, но не настолько, чтобы начать кричать и вырываться. Он злился, Илайя понимала. Она не послушалась, но у неё не было выбора!

— Не одна, — потупившись, призналась Илайя.

— Прекрасно. Просто великолепно! Ты приволокла сюда всех, я правильно понимаю?

Кивнула, не поднимая глаз. Крейз отпустил её, закрыл лицо руками и гулко застонал.

— Алеф хотела тебя вернуть, — пролепетала Илайя.

— Вот и пусть бы продолжала хотеть! — Крейз опустил руки и уставился на Илайю красными воспалёнными глазами. — У вас там что — мало дел? Скоро весь флот Общего Дела явится, чтобы уничтожить станцию, а вы оставили Айка одного!

Илайя съёжилась. Ей бы хотелось сейчас вовсе исчезнуть.

— Какой-то грёбаный детский сад! Вы же должны были забыть обо мне.

— Алеф не забыла. И я…

— Ты! — застонал Крейз. — Тебя-то я в расчёт и не принял. Ладно… Будем считать, что это — мой косяк. Идём.

Схватив Илайю за руку, Крейз быстро зашагал по туннелю.

— Куда? — спросила Илайя, торопливо переставляя ноги.

— Ты возвращаешься домой, — отрезал Крейз. — Там у тебя хоть какая-то надежда на выживание будет. Я и так достаточно оттоптался на твоей судьбе, ещё и угробить тебя в этой клоаке мне совершенно не хочется.

— А Алеф? А остальные?

Крейз остановился и заглянул Илайе в глаза.

— Мышонок, ты представляешь себе, что это за место?

Илайя кивнула.

— Тогда ты понимаешь, каковы шансы здесь кого-то встретить. То, что я наткнулся на тебя — это охренительное стечение невероятных обстоятельств. Если бы «Титаник» взмыл в небо и перепрыгнул через айсберг — это было бы менее удивительно, чем наша с тобой встреча. Если я вдруг найду кого-то ещё — вышвырну их пинком под зад. Но скорее всего…

Он помолчал. Лицо его вдруг странным образом загрубело, стало чужим и как будто мёртвым.

— Я привела их на смерть, — прошептала Илайя. — Они погибнут из-за меня…

— Ты не виновата, — поморщился Крейз. — Ты ведь не сама это придумала. Алеф наверняка приказала тебе. Ты бы не смогла её ослушаться. Так что если кто и виноват — так это я.

— Но их же можно спасти? Ведь можно же ведь, правда?

— Илайя… — Крейз привлёк её к себе, коснулся своим лбом её лба. — Я создал это место не для того, чтобы отсюда было так просто спастись. Скорее всего, они уже мертвы.

32. Вот тебе правда

Оли держала её за руку, а Сиби даже не могла найти сил сжать ладонь. Едва перебирала ногами. Всё существо противилось этой унизительной капитуляции. Взять — и расписаться в том, что последние из твоих друзей уже мертвы.

Проще считать их мёртвыми, чем смириться, что их просто не удастся спасти.

Впрочем, если верить Оли, Илайя спаслась. Эта мысль грела душу. Так же как и другая мысль: Оли тоже жива. И как только во всём этом безумии наметится хоть какая-нибудь пауза…

Сиби, за неимением лучшего варианта, представила одну из душевых кабинок на «Андромеде». Горячая вода, падающая на пластиковый поддон с громким стуком, переходящим в журчание, клубы пара, сладостная духота клубов пара, касание губ, сперва мимолётное, потом — уверенное, твёрдое, грубое, жадное…

— Что будет там? — спросила вдруг Оли.

— Где?

— Там, куда мы идём.

— А, ты же не знаешь… Ну, там — космический корабль. Наверное, мы окажемся в одном. Станция, к которой непонятно как пристыковаться. Заканчивающийся запас кислорода. Плюс, скоро наверняка прилетит легион истребителей, чтобы нас похоронить… Короче, я думаю, за час-два мы с этим раскидаемся и сможем романтически поужинать в пищеблоке. Свечек не обещаю, но бутерброды — вполне.

— Космический корабль, — повторила Оли. — Господи…

— Завидую, ты ещё можешь чему-то удивляться, — вздохнула Сиби. — Я не удивлюсь, даже если сейчас из-за угла выйдет двухметровый член на яйцах и скажет, что мы — его сперматозоиды.

Оли хихикнула. Она всегда смеялась над пошлыми шутками Сиби, но всегда очень этого стеснялась. Вот и сейчас покраснела. Сиби попыталась улыбнуться…

— Почти пришли, — сказала Оли.

Туннель закончился, они вышли в очередной безликий зал. Оли уверенно прошла к одному из выходящих в него туннелей.

— Вот чёрт! — выдохнула Сиби, остановившись.

Там, в туннеле, метрах в пяти от входа, переливались фиолетовые Врата.

— Вот так вот просто? — Голос Сиби ослабел, стал напоминать писк.

— Не так уж просто, — улыбнулась ей Оли. — Идём, родная. Оставим всё это дерьмо позади.

Сиби оглянулась через плечо. Крохотная надежда, что ещё хоть кто-нибудь выйдет из одного из смежных туннелей. Как и всякая другая крохотная надежда, эта не оправдалась.

— Может быть, всё не так плохо, — продолжала Оли. — Может быть, нам удастся убедить флот, что Кета больше нет, что он надёжно заперт.

— Может быть, — эхом отозвалась Сиби и высвободила руку. — Только ты как-то уверенно об этом говоришь.

— Я-а-а? — удивилась Оли. — О-о-о чём ты? Я ни в чём не уве-е-е-ерена…

— Я тебе сло́ва не сказала о том, что это за флот, и почему он хочет нас уничтожить. Про Кета обмолвилась ровно один раз. Откуда у тебя в голове взялись все эти причинно-следственные связи? Не надо отвечать, я знаю, что ты опять наговоришь мне кучу всякого правдоподобного говна! Отвали, Оли, мне не шестнадцать лет, я в сказки не верю! — Сиби уже кричала, отступая назад. — Если это правда ты — так будь добра, объясни мне, как и за каким хреном ты вернулась, потому что ты однозначно знаешь гораздо больше, чем говоришь!

— Сиби, это безумие! — Оли протянула к ней руки. — Ну хочешь — вернись одна, а я останусь здесь! Пле-е-евать на меня, я уже умерла, но ты должна жить!

— Главное — вышвырнуть меня отсюда, чтоб не мешалась, да? — усмехнулась Сиби. — Так вот: хрен тебе! Меня сюда приволокли за шкирку, ничего не понимающую, но уходить я буду точно в полном осознании. Так что либо ты рассказываешь мне правду, либо я остаюсь!

Оли, тяжело дыша, смотрела на Сиби. Казалось, она пытается принять какое-то трудное решение. И момент, когда она это решение приняла, Сиби почувствовала, как почувствовала бы удар в живот.

— Хочешь правду? Вот тебе правда. Это место — компот, я уже говорила. Компот, который сварили из всего, что попало под руку. Из памяти и подсознания тех, кто здесь оказался. Я родилась в тот миг, как ты явилась сюда. Я — твоя память. Но я, чёрт побери, настоящая, точно так же, как ты, хотя тебя создал Крейз! Я знаю всё, что знаешь ты. Знаю даже то, что знает Крейз и все остальные. Вот — правда! И я не могу отсюда вырваться, там, за Вратами, я просто исчезну. Прости, что наврала. Я просто хотела тебя спасти.